Подходит к концу «месяц гордости», ленты в соцсетях пестрят фото с западных прайдов. Мило, но понимаю, что не очень жажду быть там…
Хорошо помню свой первый заграничный прайд в Стокгольме. Он совпал с первой поездкой за рубеж десять лет назад. Добрался бюджетно: автобус до Хельсинки, дешёвая каюта без окон на пароме, обратно — лоукостер до Таллина и автобус до Питера.
Мне, только принимавшему себя, прайд дал массу позитивных эмоций и впечатлений. Начиная от радужных флажков на городском транспорте, органах власти и магазинах, заканчивая поддержкой множества людей. Я шёл с колонной «гордых родителей», принявших своих ЛГБТ-детей. В той её части, где были российские мамы. Увидел знакомые по «Родительскому клубу» лица, и меня позвали идти вместе.
Весь час, пока мы шли через центр Стокгольма, по обе стороны — стояли толпы людей. Многие с детьми. Они аплодировали, махали радужными флажками, кричали слова поддержки. Меня даже обняла какая-то девушка, узнав, что я из России. Я был в футболке с радужным двуглавым орлом и надписью: RUSSIA, we will be free!
Немолодой мужчина из Ирана, давно живущий в Швеции, пожал руку и спросил на русском: «Не опасно, что тебя фотографируют? Это не грозит тебе тюрьмой в России?». Оказалось, во времена студенчества он учился в СССР, отсюда знание языка.
Тогда, месяц как, я принял участие в своём первом прайде в России против нового гомофобного закона. На Марсовом поле в нас летели камни и дымовые шашки, вокруг были толпы ненавидящих людей, несколько человек избили. Но вместо того, чтобы задержать нападавших, прайд разогнал дубинками ОМОН, затолкав нас в душные полицейские автобусы. Нас развезли по отделениям полиции как нарушителей. Колено только недавно перестало болеть, месяц я прихрамывал.
Здесь же, в Стокгольме — была совсем иная картина. Радостные люди, улыбки, колонны ЛГБТ-полицейских, военных, врачей, пожарных. В общем, разнообразие, признание, поддержка. На глазах были слёзы радости. Прайд зарядил меня, наверно, на несколько лет.
Хотелось пережить подобное в родном городе, и несколько лет нам это удавалось на Невском. Да, не так масштабно. Да, бывали и негативные выкрики. Но Радужная колонна на главном проспекте Петербурга — дорогого стоит. И прайд на Дворцовой площади 2 августа 2015 года я хорошо помню. Несмотря на бросающихся отбирать плакаты людей в тельняшках, я не чувствовал страха. Было внутренне ясно: я не могу не быть здесь.
За эти годы я всё больше принимал себя. Ещё несколько раз участвовал в зарубежных прайдах. Но странное дело: в Киеве, Риге, Таллине и Вильнюсе — ощущал воодушевление. Здесь творилась история. А в Амстердаме понял, что ничего не чувствую. Это было красивое шоу, праздник радости и коммерческий фестиваль. За всю неделю было, кажется, одно правозащитное мероприятие.
Я ходил с плакатом: STOP homophobia in Russia!, изредка кто-то подходил и жалел. Ощущал себя нищим, просящим подаяние. Я понимал, что голландцам есть что праздновать — у них брачное равноправие, защищающие законы, ЛГБТ-проекты получают деньги из бюджета, как другие НКО.
Но это был не мой праздник. Я не чувствовал какой-то пользы от нахождения здесь, кроме вклада в бюджет за сыр, фалафель, йогурт и пиво.
— О, ты, наверно, русский, — сказала мне тётка в прайд-парке, — только у русских такое напряженное выражение лица, даже за границей. Я здесь почти двадцать лет, научилась расслабляться. Работаю в магазине неподалёку. Сама не ЛГБТ, но почему не позажигать в хорошей компании?
Она достала откуда-то пластиковые стаканчики, подозвала пританцовывающего знакомого афро-нидерландца: шампусика нам налей. Вокруг были таблички, что приносить своё спиртное нельзя, но мы на четверых прикончили пару бутылок. Потом я шёл ночными улицами в хостел, всюду веселились люди, а я не ощущал радости.
Тогда я понял, что больше не буду ездить на зарубежные прайды. Только туда, где творится история…
Текст: Алексей Сергеев